Крапчатова И.Н.
аспирант ЮФ ИЭУП РГГУ
Правосудие как объект уголовно-правовой охраны
Проведение судебной реформы в России, повышение роли судов в обеспечении правового государства обусловили необходимость повышения действенности уголовно-правовой защиты лиц, осуществляющих и обеспечивающих правосудие.
Власти давно осознали, что правосудие надо охранять, поэтому ложные доносы, клевета, лжесвидетельство были известны в судебниках ещё XV-XVI веков. В Уложении о наказаниях уже была целая глава для судейских чиновников, а другая для чиновников, ведущих следствие. В советских уголовных кодексах 1922, 1926-го годов не было предусмотрено главы о преступлениях против правосудия, и только в кодексе 1960-го года вернулись к исторической традиции развития российского уголовного права. Согласно УК 1960-го года предусматривалось уголовное наказание за злостное неповиновение администрации исполнительного учреждения (могли дать до 3 лет). Это вызвало резкую критику как внутри страны, так и за ее пределами, так как эта статья, использую которую можно было осужденного держать пожизненно в местах лишения свободы. Была установлена уголовная ответственность за передачу заключенным неразрешенных предметов. Существовало такое преступление, как недонесение о преступлении. Надо было бы и сегодня сохранить норму о недонесении о тяжких и особо тяжких преступлениях.
В соответствии со ст. 118 Конституции РФ правосудие осуществляется только судом посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Данное конституционное положение не ново, оно существовало в конституциях советского периода. И в законодательстве, и в теории права общепризнанным является то, что в содержание понятия «правосудие» включается только характеристика судебной деятельности по рассмотрению и разрешению дел. Вместе с тем с 1946 г., когда в ходе подготовки одного из проектов УК СССР появилась глава об ответственности за «преступления против правосудия», в уголовном законодательстве данное понятие получило более широкую интерпретацию. Уголовно-правовые нормы, включенные в эту главу, не только защищали интересы собственно судебной деятельности, но и охраняли законную деятельность должностных лиц и граждан, содействующих отправлению правосудия, а также обязанных надлежащим образом выполнять судебные решения. Таким образом, в уголовном праве термин «правосудие» стал использоваться в более широком смысле. Преступления против правосудия были впервые закреплены законодательно в отдельной главе УК РСФСР 1960 г. В связи с этим в юридической литературе высказывалось мнение, что такое использование термина «правосудие» некорректно, так как противоречит Основному закону государства — Конституции. Однако более чем 30-летнее действие УК РСФСР показало, что при всей очевидной неточности использования понятия «преступления против правосудия» оно аккумулирует весь спектр социальных ценностей и благ, требующих самостоятельной уголовно-правовой защиты и связанных с реализацией задач и целей правосудия. Именно этим, на наш взгляд, объясняется тот факт, что при подготовке и принятии нового УК РФ 1996 г. название данной группы общественно опасных деяний не изменилось и они вновь были объединены в главе 31 УК РФ под общим понятием «преступления против правосудия».
Хотя использование в уголовном законодательстве и теории уголовного права термина «правосудие» не соответствует буквальному его толкованию, вытекающему из положений Конституции РФ, так как расширяет содержание этого понятия, однако данный термин, как никакой иной, определяет ту специфическую сферу государственной деятельности, которая подлежит самостоятельной уголовно-правовой защите, и поэтому его использование в указанном толковании представляется оправданным.
Необходимо отметить, что преступления против правосудия не носят широко распространенного характера и существенно не влияют на уровень преступности в Российской Федерации. Но несмотря на это в силу повышенной социальной опасности они требуют к себе внимания и изучения.
В новом уголовном законодательстве произошли существенные изменения в формулировке уголовно-правовых норм о преступлениях против правосудия. Если УК РСФСР 1960 г. на момент своего принятия в главе «Преступления против правосудия» предусматривал 15 статей, то УК РФ 1996 г. в соответствующей главе на момент вступления в силу — 23 статьи. В УК РФ значительно расширена группа общественно опасных деяний, препятствующих законной деятельности органов правосудия согласно его целям и задачам; введены новые уголовно-правовые нормы об ответственности за посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное следствие (ст. 295), за клевету в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава, судебного исполнителя (ст. 298), за провокацию взятки либо коммерческого подкупа и некоторые другие.
В уголовно-правовой литературе все преступления против правосудия принято классифицировать на несколько групп в зависимости от субъекта или непосредственного объекта посягательства.
В первую группу, как правило, включаются преступления против правосудия, препятствующие использованию работниками правосудия их прав для осуществления задач правосудия (ст. 176–179 УК РСФСР 1960 г.; ст. 299, 300, 301, 302, 305 УК РФ 1996 г.). Обобщение практики показало, что это одна из самых малочисленных групп преступлений против правосудия по количеству осужденных лиц.
Вторая группа — это преступления, препятствующие законной деятельности органов правосудия в соответствии с его целями и задачами. В УК РСФСР 1960 г. данная группа преступлений впервые появилась в связи с принятием Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 11 декабря 1989 г. Согласно этому Указу была введена уголовная ответственность за вмешательство в разрешение судебных дел (ст. 176.1), за угрозу или насильственные действия в отношении судьи, должностного лица правоохранительного или контролирующего органа и их близких родственников (ст. 176.2) и за оскорбление судьи, народного или присяжного заседателя (ст. 176.3). Новый УК РФ расширил данную группу преступлений, предусмотрев уголовную ответственность за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования (ст. 294), за посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295), за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования (ст. 296), за неуважение к суду (ст. 297), за клевету в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава, судебного исполнителя (ст. 298), за разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса (ст. 311). Практика показывает, что в этой группе наибольшее распространение получило преступление, связанное с неуважением к суду, выразившимся в оскорблении судьи, иных участников судебного разбирательства.
В третью группу преступлений (ст. 303, 306, 307, 308, 309, 310 УК РФ) включаются деяния, препятствующие поступлению в распоряжение правосудия «доброкачественных» доказательств и правдивых сведений от граждан. По имеющимся статистическим данным, это одна из самых распространенных групп преступлений против правосудия.
К четвертой группе относятся не менее распространенные преступления, посягающие на отношения по реализации вступившего в законную силу судебного акта или акта органов расследования (ст. 312, 313, 314, 315 УК РФ).
В пятую группу входят преступления, посягающие на деятельность органов правосудия по своевременному пресечению и раскрытию преступлений. В УК РСФСР 1960 г. это были заранее необещанное укрывательство преступлений (ст. 189) и недоносительство (ст. 190). В новом уголовном законодательстве вышеуказанные правовые нормы существенно изменены. Декриминализировано недоносительство и существенно сокращена ответственность за укрывательство, а именно — только при совершении особо тяжких преступлений (ст. 316 УК РФ).
Правильное определение объекта преступлений против правосудия играет важную роль в разграничении данной группы преступных посягательств со смежными составами преступлений. Отношения в области охраны правосудия тесно взаимосвязаны с отношениями в сфере защиты прав и интересов личности, государственной власти, порядка управления. Например, лицо, сообщившее ложные сведения о якобы совершенном преступлении, может посягать на интересы личности (клевета — ст. 129 УК РФ) либо на интересы правосудия (заведомо ложный донос — ст. 306 УК РФ).
Сложность характеристики объекта преступлений против правосудия заключается в том, что в уголовном законодательстве при формулировании диспозиций правовых норм использованы понятия и термины смежных отраслей права (конституционного права, гражданского, арбитражного и уголовного процессов, административного права и т. д.), а сами нормы нередко носят бланкетный характер. Поэтому возникают определенные трудности в раскрытии таких понятий, как «судья», «иное лицо, участвующее в отправлении правосудия» (ст. 294, 295, 296 и др. УК РФ), «участники судебного разбирательства» (ст. 297 УК РФ), «по гражданскому делу лицо, участвующее в деле, или его представитель» (ст. 303 УК РФ), «другие участники уголовного процесса» (ст. 311 УК РФ). При помощи указанных и других понятий смежных отраслей права в уголовном законодательстве характеризуется потерпевший, а вместе с ним и объект преступлений против правосудия, субъекты этих преступлений.
Как отмечалось выше, термин «правосудие» в уголовном праве используется для определения группы отношений, подлежащих самостоятельной правовой защите, содержанием которых, в первую очередь, является правильное осуществление судом задач и целей правосудия. Поэтому важное значение для определения объекта данной группы преступлений имеет представление о складывающейся судебной системе Российской Федерации, которая по сравнению с советским периодом претерпела кардинальные изменения.
Ряд статей, содержащихся в главе «Преступления против государства», призваны обеспечить уголовно-правовыми средствами реализацию наиболее важных принципов уголовного процесса, таких, как принцип независимости судей и подчинения их только закону, принцип процессуальной самостоятельности других должностных лиц правоохранительных органов, а также защиту этих лиц от психического и физического насилия.
Статья 296 Уголовного кодекса Российской Федерации предусматривает ответственность за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования. Основным объектом уголовно-правовой охраны данного состава являются: нормальная служебная деятельность лиц, на которых законом возложена функция отправления правосудия, иных лиц, участвующих в судебном разбирательстве (прокурор, защитник, эксперт, судебный пристав), а также лиц, производящих предварительное расследование (следователь, лицо, производящее дознание); лиц, привлекаемых к проведению следственных действий на стадии предварительного расследования (защитник, эксперт); лиц, обеспечивающих исполнение судебных решений (судебный исполнитель). Дополнительным объектом является безопасность жизни, здоровья и имущества этих лиц, т.е. под защитой закона находятся как интересы правосудия, так и непосредственно личность указанных лиц.
Исходя из положений Конституции Российской Федерации, законодатель выделяет судей, присяжных заседателей, народных заседателей в связи со значительной степенью важности их деятельности по отправлению правосудия. Он признает, что преступное деяние в отношении этих лиц имеет большую общественную опасность, чем то же деяние в отношении иных лиц, участвующих в осуществлении правосудия, производстве предварительного расследования, исполнении судебных решений.
Руководствуясь этим принципом, законодатель дифференцирует уголовную ответственность в зависимости от того, кто является потерпевшим, и с этих же позиций подходит к конструированию ст. 296 УК РФ, а также некоторых других, предусмотренных в главе «Преступления против правосудия» (ст.ст. 294, 298), что говорит о приоритетном положении и необходимости повышенной защиты лиц, указанных в первых частях данных статей УК РФ.
В некоторых нормах этой главы законодатель устанавливает другие приоритеты. Так, в ст. 295 и 311 признается равная общественная опасность посягательства на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование, т.е. интересы правосудия и интересы личности охраняются в равной степени, независимо от выполняемых им функций. Эту позицию законодателя надо признать обоснованной, так как ценность человеческой жизни не может изменяться в зависимости от должностного положения того или иного лица, т.е. в данном случае на первое место все же выдвигается задача обеспечения безопасности жизни личности.
Наблюдается некоторая непоследовательность в подходе законодателя к конструированию норм, содержащихся в главе «Преступления против правосудия». Вероятно, более правильным является принцип, которым законодатель руководствовался при создании ст. 295 и 311, так как деятельность, жизнь и здоровье лиц, указанных в ч. 1 и 2 ст. 294, 296, 298, должна охраняться уголовным законом в равной степени, независимо от их должностного положения. Тем более что в квалифицированных составах, содержащихся в рассматриваемых нормах (ч. 3 ст. 294, ч. 3 и 4 ст. 296, ч. 3 ст. 298), также нет дифференциации уголовной ответственности в зависимости от должностного положения потерпевшего и выполняемых им функций.
Устанавливая, что угрозы, насильственные действия в отношении судьи, присяжного заседателя, народного заседателя имеют большую общественную опасность, законодатель в ч. 1 ст. 296 определяет и более суровые виды, а также размер наказания, чем в ч. 2 этой статьи, выдерживая принятую им дифференциацию в зависимости от степени общественной опасности деяния.
Этот подход законодателя к конструированию норм не наблюдается в ст. 298 УК РФ, где согласно санкции предусматривается одинаковое наказание (лишение свободы и арест) за клевету как в отношении судей, так и других участников уголовного процесса.
Состав преступления, предусмотренный ст. 296 УК РФ, как уже отмечалось выше, является двухобъектным (охраняются интересы правосудия и интересы личности). Данная норма является специальной по отношению к ст. 119 УК РФ, предусматривающей ответственность за угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, объектом которой является безопасность жизни и здоровья любого человека.
При анализе санкций, предусмотренных в ч. 2 ст. 296 и ст. 119 УК РФ, можно заметить, что санкция в ч. 2 ст. 296 предусматривает следующие виды наказания: штраф, арест на срок от трех до шести месяцев, лишение свободы на срок до двух лет. Санкция ст. 119 указывает на возможность наложения на виновного следующих видов наказания: ограничение свободы на срок до двух лет, арест на срок от четырех до шести месяцев, лишение свободы на срок до двух лет.
В системе наказаний, существующей в настоящее время, штраф является более мягким наказанием по сравнению с ограничением свободы. Нижний предел срока ареста в ч. 2 ст. 296 меньше, чем в ст. 119 (три и четыре месяца соответственно). Верхний предел срока лишения свободы в этих статьях одинаков - до двух лет.
Таким образом, можно сделать вывод, что ответственность за угрозу лицам, указанным в ч. 2 ст. 296 УК РФ, в связи с осуществлением ими своей профессиональной деятельности, в целом ниже, чем за то же деяние, но в отношении любых других граждан. Непонятна позиция законодателя в этом случае, так как состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 296, является специальным и, следовательно, более общественно опасным, чем предусмотренный ст. 119. В нем происходит посягательство сразу на два объекта уголовно-правовой охраны - интересы правосудия и интересы личности, следовательно, ответственность за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 296, должна быть более суровой. Законодатель не выдерживает принятую им дифференциацию в зависимости от степени общественной опасности деяния, и в результате нормы, предусматривающие ответственность за более опасные деяния, имеют санкцию, не соответствующую опасности преступления.
В развитом цивилизованном государстве центральное место во всей правовой системе принадлежит суду. Именно он олицетворяет истинное право, истинную справедливость. Суд выступает основным гарантом прав и свобод человека, гражданского мира и согласия, гарантирует соблюдение прав и законных интересов личности в ее взаимоотношениях с властью. Для обеспечения доверия к судам очень важна их независимость. Эта независимость базируется на двух основных компонентах: независимость в принятии решений, которая определяется как уважение к решениям судов и их исполнению, и конструктивная независимость, означающая свободу от давления со стороны государства и от криминального сообщества, в обеспечении которой важную роль должна сыграть уголовно-правовая охрана правосудия.
Кужиков В.Н.
канд. юрид. наук, преподаватель кафедры уголовного права МУ МВД
Общественно-политические изменения, происшедшие в России за последнее десятилетие, кризис в экономике страны и дереформированность складывающихся рыночных отношений повлекли за собой появление и распространение ряда общественно опасных деяний, ранее не известных или почти не известных теории права и практике борьбы с преступностью в нашей стране. К их числу относится легализация (отмывание) доходов, полученных преступным путем.
В нашей стране необходимость принятия эффективных мер по пресечению легализации доходов, полученных преступным путем, обусловлена все возрастающей угрозой экономической безопасности государства, криминализацией хозяйственной деятельности, которой в свою очередь способствует ослабление системы государственного контроля, расширение и распространение незаконного предпринимательства на внутреннем финансовом и потребительском ранках, а также во внешнеэкономической деятельности.
Действующее законодательство и используемые в настоящее время меры контроля не обеспечивают эффективной борьбы с легализацией доходов от незаконной деятельности.
На мой взгляд, ст. 174 УК РФ должна предусматривать всевозможные способы легализации преступных доходов (например, утаивание происхождения, воспрепятствование расследованию источников незаконных доходов, хранение криминального имущества).
Следует признать недостатком формулировку состава в тексте диспозиции нормы, так как термины “легализация” и “отмывание” вообще не употребляются.
Санкции ст.174 УК РФ, как правило, мягче ряда уголовно-правовых санкций соответствующих зарубежных норм. В связи с этим Н.А. Лопашенко, исходя из того, что “отмывание” преступных доходов подчеркивает безнаказанность деяний, совершенных виновным ранее, уравнивает законно и незаконно нажитый капитал, противоречит принципу социальной справедливости, используется чаще не преступниками- одиночками, а преступными группами, в том числе преступными сообществами, полагает, что это преступление даже без отягчающих обстоятельств должно признаваться тяжким и наказываться таким образом: по ч.1- лишением свободы на срок до 6 лет со штрафом в размере от 300 до 700 МРОТ; по ч. 2 – лишением свободы от 6 до 11 лет с конфискацией имущества или без таковой; по ч. 3 – лишением свободы от 10 до 15 лет с конфискацией имущества.1
Представляется, что для эффективной борьбы с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, недостаточно применения одних лишь уголовно-правовых мер. Необходимо создание организационно-правовой системы контроля за доходами физических и юридических лиц, включающей меры ответственности за нарушение установленных правил.
Такая система должна предусматривать требования к идентификации участников финансовых операций, их регистрации, хранению документов о финансовых операциях; перечень операций, подлежащих особому контролю, в связи с наличием признаков незаконности происхождения денежных средств или иного имущества, являющихся предметом данной операции; обязанность кредитных и иных организаций, осуществляющих финансовые операции, при наличии признаков операций, подлежащих особому контролю, сообщить об этом уполномоченному государственному органу; доступ государственных органов при выполнении ими обязанностей по предупреждению, выявлению, изъятию и конфискации доходов, полученных преступным путем, к материалам кредитных и иных организаций, осуществляющих финансовые операции, в том числе материалам, составляющим коммерческую и банковскую тайну; освобождение от ответственности за нарушение банковской, коммерческой или иной профессиональной тайны юридических и физических лиц, правомерно сообщающих уполномоченным государственным органам сведения о финансовых операциях, подлежащих особому контролю.
Кроме того, должна быть определена компетенция и разграничены предметы ведения правоохранительных и контролирующих органов по борьбе с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем; предусмотрены меры международного сотрудничества в этой области.
Таким образом, преступлениями должны признаваться умышленные действия, направленные на придание правомерного вида незаконным доходам либо на сокрытие или искажение местонахождения таких доходов, их размещения, движения или действительной принадлежности; умышленное искажение в документах бухгалтерского учета и отчетности сведений о хозяйственной или финансовой деятельности, а равно умышленное уничтожение финансовых или иных документов бухгалтерского учета и отчетности; незаконный отказ в представлении налоговому органу, органу дознания, предварительного следствия, прокурору и суду сведений о фактах совершения юридическими и физическими лицами финансовых операций, подлежащих особому контролю.
Наряду с этим следует предусмотреть, что лицо, способствовавшее раскрытию преступления и добровольно передавшее государству доходы, полученные от незаконной деятельности, освобождается от уголовной ответственности за действия по их легализации.
В связи со сказанным большое значение приобретает проблема совершенствования международного сотрудничества правоохранительных органов разных стран. Россия имеет определенную правовую базу для успешного развития такого сотрудничества. В частности, с рядом государств заключены договоры о правовой помощи. В рамках СНГ действует Минская конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 года, участниками которой являются практически все члены Содружества. Теперь необходимо создание добровольной правовой базы по вопросам оказания правовой помощи по уголовным делам, особенно с развитыми странами Европы, США и др.
Международная конференция ООН по предупреждению отмывания денег и использования доходов от преступной деятельности и борьбе с ним (Курмайор, Италия, июнь 1992 г.) определила семь областей в качестве первоочередных для осуществления эффективной стратегии по борьбе с отмыванием денег:
Криминализация отмывания доходов от незаконного оборота наркотиков и другой преступной деятельности.
Снижение банковской секретности.
Ликвидация анонимных предъявительских счетов, идентификация действительной стороны, интересы которой представляет доверенное лицо, и др. (правило “знай своего клиента”).
Идентификация и информирование о подозрительных операциях.
Совершенствование регулирования деятельности организаций и лиц, занимающихся финансовыми операциями.
Конфискация доходов от преступной деятельности.
Развитие действенных механизмов международного сотрудничества.
Возникновение проблемы “отмывания грязных денег” напрямую связано с деятельностью организованной преступности, с помощью “отмывания” доходам, полученным преступным путем, придается видимость законных, чтобы в дальнейшем внедрить их в экономические и финансовые структуры государств. Поэтому борьба с “отмыванием денег” признается практически всеми развитыми странами в качестве одного из важных средств противодействия организованной преступности.
Выработка практических рекомендаций в данной области была начата Комитетом по правилам и методам контроля за банковскими операциями (“Базельским комитетом”), в который входят представители центральных банков “группы десяти” (США, Канада, Япония, Франция, Германия, Великобритания, Италия, Бельгия, Швеция, Швейцария). В декабре 1988 г. Комитет принял декларацию о “предотвращении использования банковской системы в целях отмывания денег, полученных преступным путем”, основные принципы которой сводились к следующему:
- финансовые учреждения обязаны устанавливать личность;
- финансовые учреждения обязаны сотрудничать с национальными властями на основе соответствующего законодательства, т.е. банки должны представлять властям известные им сведения о незаконном происхождении вкладов.
Международные организации готовят и принимают различного рода документы, направленные на борьбу с “отмыванием” денег. Так, в Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ, принятой 19 декабря 1988 г. Конференцией на 6-м пленарном заседании, содержатся положения, относящиеся к понятию “отмывание” денег: конверсия или передача имущества, если известно, что такое имущество получено в результате правонарушения или правонарушений, признанных таковыми в соответствии с подпунктом "а" ст. 3 или в результате участия в таком правонарушении или правонарушениях в целях сокрытия или утаивания незаконного источника, имущества или в целях оказания помощи любому лицу, участвующему в совершении такого правонарушения или правонарушений, с тем, чтобы оно могло уклониться от ответственности за свои действия. В соответствии со ст. 3 установлены следующие преступные действия:
производство, изготовление, экстрагирование, приготовление, предложение, предложение с целью продажи, распространение, продажа, поставка на любых условиях, посредничество, переправка, транзитная переправка, транспортировка, импорт или экспорт любого наркотического средства или психотропного вещества в нарушение положений Конвенции 1961 г., этой Конвенции с поправками, или Конвенции 1971 г.;
культивирование опийного мака или каннабиса в целях производства наркотических средств в нарушение положений Конвенции 1961 г., этой Конвенции с поправками;
хранение или покупка любого наркотического средства или психотропного вещества в целях любого из видов деятельности, перечисленные выше;
изготовление, транспортировка или распространение оборудования, материалов или веществ, указанных в таблице 1 и таблице 2 Конвенции, если известно, что они предназначены для использования в целях незаконного культивирования, производства или изготовления наркотических средств или психотропных веществ;
организация, руководство или финансирование любых правонарушений, перечисленных выше;
сокрытие или утаивание подлинного характера, местонахождения, источника имущества, способа распоряжения им, если известно, что оно получено в результате правонарушения или действий, признанных таковыми в соответствии с подпунктом "а" положения ст. 3 или в результате участия в таком правонарушении или правонарушения;
приобретение, владение или использование имущества, если в момент получения было известно, что такое имущество получено в результате правонарушения или действий, признанных таковыми в соответствии с подпунктом "а" п. 1 ст. 3, или в результате участия в таком правонарушении или правонарушениях.
Из содержания международно-правового акта вытекает, что "отмывание" денег - умышленное сокрытие подлинного характера, источника имущества либо финансовых средств, размещения или владения незаконными доходами, включая движение или конверсию доходов с целью их легализации. Данный нормативный документ ООН рассматривает такое деяние в качестве преступления. Статья 3 этого правового акта является, таким образом, основанием для любого государства, подписавшего Конвенцию (ее подписали в настоящее время более 100 государств), начать уголовное преследование лиц, занимающихся "отмыванием" денег.
Следует отметить важную роль для развития международного сотрудничества п. а) ч. 2 ст. 6 Конвенции, согласно которому при квалификации в качестве уголовного преступления действий, связанных с “отмыванием” средств, не принимается в расчет, входит ли основное правонарушение в уголовную юрисдикцию государства – участника Конвенции.
Одним из наиболее проблемных, на наш взгляд, положений является судьба конфискуемого имущества. Статья 15 Конвенции предусматривает право запрашиваемой стороны “распоряжаться любым конфискованным ею имуществом в соответствии со своим внутренним законодательством, если только соответствующие стороны не договорятся об ином”. С одной стороны, это положение может оказывать положительное влияние на решение запрашиваемой стороны о конфискации, так как конфискуемое имущество остается в ее распоряжении. С другой стороны запрашивающая сторона заинтересована в возвращении в ее экономику денежных средств или иного имущества, изъятых в результате совершения преступления. Учитывая то, что часть легализованных средств обычно возвращается в страну происхождения, сторона может не обращаться с запросом о конфискации, рассчитывая осуществить ее на своей территории. Однако в этом случае операции по “отмыванию” могут успешно завершиться, и имущество останется в распоряжении преступных организаций.
Идеальным вариантом, на наш взгляд, было бы достижение общего соглашения о разделе конфискуемого имущества, которое могло бы быть оформлено в виде дополнительного протокола к Конвенции “Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности”. При различном решении вопроса об принципах раздела и долях конфискуемого имущества о соглашениях между государствами и учитывая то, что в процессе легализации денежные или иные средства пересекают, как правило, территорию нескольких государств, не исключена ситуация, когда государство не будет направлять запрос о конфискации или о правовой помощи в расчете на то, что денежные средства попадут на территорию государства, соглашение с которым заключено на более выгодных условиях.
Статья 18 Конвенции содержит значительный перечень оснований для отказа в сотрудничестве. С учетом этого перечня следует сказать, что для осуществления сотрудничества необходимо сближение внутреннего законодательства государств - участников Конвенции в сфере борьбы с "отмыванием" денег.
В частности, в сотрудничестве может быть отказано, если правонарушение, в связи с которым сделан запрос, не является правонарушением по законодательству запрашиваемой стороны. В конфискации может быть отказано в соответствии с п. а) ч. 2 ст. 18 Конвенции, если законодательство запрашиваемой стороны не предусматривает конфискацию в связи с правонарушениями, аналогичными правонарушению, в связи с которым сделан запрос.
Кроме этого, ст. 18 Конвенции 1990 г. предусматривает возможность отказа в сотрудничестве, если запрос противоречит основным юридическим принципам запрашиваемой стороны; если запрашиваемая сторона считает, что дело, в связи с которым сделан запрос, не является достаточно важным для того, чтобы оправдать принятие запрашиваемой меры.
На европейском уровне координация усилий в борьбе с “отмыванием” “грязных” денег нашла отражение в принятой Советом Европы «Конвенции по “отмыванию” денег, выявлению, аресту и конфискации обнаруженных средств, добытых преступным путем» (Страсбург, 08.01.1990 г.), а также в одобренной Советом ЕС директиве по предотвращению использования финансовой системы для “отмывания” денег (директива №91/3081СЕЕ, 14.02.91). Директива ЕС закрепила распространение положений о борьбе с “отмыванием” денег не только на доходы наркобизнеса, но также на терроризм и другие виды организованной преступности.
Изучение зарубежной правовой литературы показывает, что понятие “отмывание” денег разработано и в законодательстве ряда государств. Так, основные элементы этой дефиниции содержатся в Законе США «О борьбе с “отмыванием” денег» от 1986 г. В соответствие с этим нормативным актом финансовая операция рассматривается как “отмывание” денег, если лицо знает, что средства, используемые в такой операции, приносят незаконные доходы, и если это лицо осуществляет эту финансовую деятельность или:
намеренно способствует такой незаконной деятельности;
знает, что финансовая операция осуществляется для сокрытия или утаивания подлинного характера, источника доходов, местонахождения, владения или распоряжения доходами;
знает, что проведение операции необходимо для уклонения от выполнения требований закона, касающихся представления отчета об операции.
Перевозка, перевод, отправление платежных документов считается также “отмыванием” денег. В законе указывается на то, что перевозка является преступлением, если лицо перевозит незаконно кредитно-денежный документ из одного государства в другое или:
намеренно способствует такой незаконной деятельности;
знает, что такой документ обеспечивает получение незаконных доходов;
знает, что такая перевозка необходима для сокрытия или утаивания подлинного характера, местонахождения, источника доходов, владения или распоряжения ими;
знает, что перевозка осуществляется для уклонения от выполнения требований закона в части представления отчета об операции.
Президент Комиссии по вопросам организованной преступности в США полагает, что “отмывание” денег – это процесс, в котором имеют место сокрытие или утаивание незаконных источников, незаконного использования доходов, конечная стадия которого – легализовать доходы, полученные преступным путем, и в частности от наркобизнеса.1
Следует заметить, что аналогичной точки зрения придерживаются и практические работники некоторых других зарубежных стран, являющиеся одновременно экспертами ООН в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ. Они рассматривают “отмывание” денег как деятельность, в процессе которой правонарушители или преступные организации (сообщества) приобретают незаконные доходы, вкладывают их в легальный бизнес, скрывают подменный характер, местонахождение, источник таких доходов, вид их вложения и осуществляют контроль над банковскими счетами”2. В связи с этим определенный интерес представляет исследование, проведенное под руководством консультанта Научно-исследовательской криминалистическо - криминологической группы Федерального ведомства по уголовным делам Германии (БКА) Эриха Ребшера и Главного комиссара по уголовным делам Германии Вернера Валенкампа.
В соответствии с темой исследования были разработаны анкеты с вопросами, на которые отвечали сотрудники полиции, работающие по линии борьбы с “отмыванием” денег. Респонденты назвали следующие виды вложения капиталов, полученных в результате незаконного оборота наркотических средств:
1) вложение средств в недвижимость внутри страны и за границей (46 ответов);
2) капиталовложения в легальные хозяйственные предприятия (38 ответов);
3) вложения в ценные бумаги (24 ответа);
4) инвестиции в незаконные иные сделки и операции (13 ответов);
Как видно, большинство респондентов полагают, что активно “отмываются” деньги за счет вложения средств в недвижимость внутри страны и за границей. Следует отметить, что преступники часто вкладывают деньги в хозяйственные легальные предприятия, являющиеся, по существу, фирмами прикрытия “отмывания” денег. По ответам опрошенных был разработан перечень организаций и предприятий, которые, с их точки зрения, могут активно прикрывать “отмывание” денег, полученных преступным путем:
1. Розничная торговля: антикварные магазины; комиссионные магазины; магазины по продаже электронно-вычислительной техники; фотомагазины; ювелирные магазины; магазины модных товаров; пункты проката; обувные магазины; магазины по продаже поддержанных вещей; магазины по продаже оружия; магазины по продаже радиоприемников и радиодеталей; фирмы - поставщики для ресторанов.
2. Учреждения, связанные с автомобильным бизнесом: торговля автомобильными покрышками; прокат автомобилей; использование автомобилей в коммерческих целях; комиссионная торговля автомобилями; торговля запасными частями для автомобилей; ремонт автомобилей; торговля бензином.
3. Учреждения, связанные с индустрией развлечений: предприятия, организующие досуг в целом; бары; кафе-мороженое; дискотеки; спортивные оздоровительные центры; гостиницы и рестораны; клубы для мужчин; агентства, организующие проведение концертов и других культурных программ; массажные салоны; пиццерии; сауны; секс-магазины; видеотеки.
4. Посреднические предприятия, особенно экспортно-импортные и маклерские конторы по недвижимости и страхованию.
5. Предприятия сферы услуг (за исключением сферы развлечений): посреднические инвестиционные фирмы; фирмы по установке игральных автоматов; банки, пункты обмена валюты; агентства, осуществляющие перевозки автобусами; типографии; фирмы по найму жилья; агентства по организации морских и речных перевозок.
6. Другие сферы вложения: строительные фирмы; предприятия, торгующие металлоломом.
Ассоциация французских банков называет следующие этапы: внедрение “грязных” денег в финансовую систему страны состоит в помещении крупных наличных денежных средств на банковские счета, в приобретении ценных бумаг страны или в легализации средств через предприятия, оперирующие большим количеством наличных должностных средств на банковские счета; игорный бизнес, скупка ценных металлов, рестораны, бары и т.д.
“Перемещение” “грязных” денег представляет собой систему многочисленных финансовых операций, призванных скрыть первоначальный источник их происхождения. Используемые для этих целей методы включают в себя: трансформацию наличности и “внедренных” средств в дорожные чеки, кредитные письма, акции и облигации; покупку с последующей перепродажей предметов длительного пользования (золота, дорогих автомашин и т.п.), “электронный” перевод средств из одной страны в другую и т.п.
Для продвижения средств к основным международным финансовым центрам наркобизнес активно использует страны “финансового рая”, в которых отсутствуют:
- юридические нормы, обязывающие финансовые структуры хранить информацию об установочных данных на своих клиентов или осуществляемых операциях;
- законодательные положения, позволяющие властям получать доступ к этим сведениям;
- нормы, в соответствии с которыми власти могут передать имеющиеся у них сведения о личности и операциях клиента другой стране.
Каждое перемещение денежных средств “удаляет” их от первоначального незаконного источника, а задействование в нескольких операциях одной из стран “финансового рая” делает крайне затруднительным выявление “отмываемых” денег в финансовой системе другого государства.
На втором этапе “размещения” “отмытые” денежные средства внедряются в экономику какой-либо страны, смешиваясь с законным капиталом.
Эксперты ООН несколько иначе определяют стадии “отмывания” денег.
Первая стадия – освобождение от наличных денег и перечисление их на счета подставных лиц. Ими могут быть различные лица. По данным некоторых сотрудников полиции, в практике встречались случаи, когда их роль играли родственники наркодельца, например сестра крупного торговца наркотиками. При этом соблюдается только одно условие: посредники должны иметь собственные счета в банках. В настоящее время наблюдается тенденция к поиску наркомафий посредников, имеющих выходы на международные банки.
Вторая стадия – распределение наличных денежных средств. Они реализуются посредством скупки банковских платежных документов и других ценных бумаг. На этой стадии необходимо создавать сеть осведомителей, которые могут сообщать полиции о незаконном обороте денежной массы.
Как показывает зарубежный опыт, распределение наличных денежных средств осуществляется часто в пунктах по обмену валюты, казино и ночных клубах.
Третья стадия – “заметение следов” совершенного преступления. Перед преступником, отмывающим наркодоллары, стоит на этой стадии следующая задача: принять все меры к тому, чтобы постороннее лицо не узнало, откуда получены деньги и с помощью кого они распределены в те или иные учреждения или организации. В целях выполнения этой задачи наркодельцы проводят, как правило, следующие мероприятия: использование банков для открытия счетов, расположенных, как правило, далеко от места работы и проживания преступников; перевод денег в страну проживания из-за границы, но уже легально с новых счетов фирм или иных учреждений; использование подпольной системы банковских счетов.
Четвертая стадия – интеграция денежной массы. Известно, что наркодельцы являются очень изощренными людьми, когда речь заходит о бизнесе. Если рынки сбыта того или иного государства могут быть источниками высоких доходов, преступные сообщества вкладывают крупные суммы наркоденег в соответствующие структуры.
Они стремятся легально интегрировать их на счетах фирм, имеющих выход за рубеж. Для этой цели подходят, например, совместные предприятия. Обычно на такие фирмы устраивают своих доверенных лиц, которые уже легально переправляют крупные суммы денег за рубеж.
Следует также учитывать и то обстоятельство, что в ряде зарубежных стран имеются банки, которые не заинтересованы давать полиции соответствующую информацию о своих клиентах. Эта своего рода гарантия, по всей видимости, и интересует клиентов. Речь идет главным образом об оффшорном банковском бизнесе, который считается в настоящее время одним из самых перспективных и прибыльных. Одними из основных причин распространенности такого бизнеса являются отчисление небольшого дохода, получаемого банками от своих клиентов, в бюджет государства; наличие в числе учредителей банка лиц из местного населения и приглашение некоторых представителей из числа местных граждан на работу в такие учреждения. Малые страны, которые рады любой возможности пополнить свой бюджет, разрешают таким банкам не отвечает на запросы о состоянии счетов своих клиентов. Единственное условие, когда они могут дать информацию о раскрытии счетов своих вкладчиков, – обвинение в “отмывании” денег.
Итак, если судить по законодательству рассмотренных зарубежных стран, многие государства регламентируют эту проблему уголовно-правовыми нормами.
Законодательство, направленное на борьбу с “отмыванием” денег, может быть систематизировано следующим образом: а) нормы уголовных кодексов; б) специальные законы, регулирующие борьбу с “отмыванием” денег, полученных преступным путем, то есть в результате совершения различных видов преступных деяний; в) специальные законы, регулирующие борьбу с “отмыванием” денег, полученных только в результате наркобизнеса.
Наиболее опасными видами преступлений, связанных с “отмыванием” денег, являются следующие:
умышленное сокрытие подлинного характера или источника доходов посредством незаконно заключенной финансовой сделки;
умышленное содействие продолжению преступной деятельности, связанной с осуществлением или попыткой осуществить финансовую сделку, рассчитанную на получение незаконного дохода;
умышленное уклонение от выполнения требований закона, предусматривающего регистрацию сделок;
умышленное содействие продолжению преступной деятельности, связанной с перевозкой или попыткой перевозки денежных средств целевого назначения из населенного пункта, находящегося внутри страны, в населенный пункт, расположенный за пределами государства;
умышленное сокрытие подлинного характера или источника получения доходов с помощью незаконной перевозки денежных средств целевого назначения;
уклонение от выполнения требований закона, предусматривающих регистрацию сделок, с помощью контрабандной перевозки или попытки перевозки денежных средств целевого назначения;
действия сотрудника банка или иного финансового учреждения, выражающиеся в отказе информировать полицию о сомнительных операциях, переводимых клиентами.
Законодательством разных государств по-разному предусматриваются наказания за преступления, связанные с “отмыванием” денег. Так, если в США максимум лишения свободы, грозящий за “отмыванием” денег, равен 20 годам, а в Великобритании – 14 годам, Франции - 10 годам, то в Бельгии верхний предел лишения свободы, предусмотренного за данное преступление законом, равен всего 5 годам. В Швейцарии действия, связанные с “отмыванием” денег с отягчающими обстоятельствами, караются тюремным заключением или каторжными работами также сроком до 5 лет.
В качестве альтернативы лишению свободы или вместе с этим видом наказания практически во всех странах назначается также штраф. В некоторых государствах предусматривается довольно крупная сумма штрафа: например, в США – до 500 000 долларов или в размере двойной стоимости имущества, используемого в сделке; в Италии от 2 до 30 млн. лир; во Франции – от 50 000 до 500 000 франков.
Из обстоятельств, отягчающих ответственность, в рассматриваемых странах на первом месте стоит совершение преступления, связанного с “отмыванием” денег в составе банды; на втором – рецидив; на третьем – наличие крупных сумм “отмытых” денег или получение виновным лицом значительных вознаграждений.
При анализе действующего антилегализационного законодательства отдельных стран наблюдается такой общий аспект борьбы с этим преступлением, как привлечение к сотрудничеству с правоохранительными органами различных финансовых институтов – и банковских, и небанковских. Сотрудничество заключается в первую очередь в обязывании персонала финансовых учреждений распознавать подозрительные сделки и сообщать об этом в соответствующие органы. Так как эта деятельность противоречит обязанности сохранять банковскую тайну, то во многих странах, активно борющихся с “отмыванием” денег, издаются нормативные акты, ограничивающие распространение банковской тайны, не снимающие ответственность со служащих финансовых учреждений за сообщение сведений о клиентах органам по борьбе с указанным преступлением.
Пожалуй, самой активной страной, борющейся с отмыванием “грязных” денег, можно считать США. Так, только в течение 11 лет – с 1984 по 1995 г. - было принято несколько актов, направленных непосредственно против легализации денежных средств. 1
В 1995г. в Руководстве к Закону о тайне банковских вкладов была представлена программа “Знай своего клиента”, которая обязывает финансовые учреждения изучать своих клиентов и их деятельность с целью распознавания среди нормальных финансовых операций подозрительных. Для успешного осуществления этих функций персонал финансовых учреждений должен пройти специальную программу обучения. Основные положения программы “Знай своего клиента” заключаются в следующем:
а) установление личности всех клиентов; б) при открытии личных счетов необходимо обращать внимание на следующее: точное место жительство клиента; источник средств, используемых для открытия счета; проверка предыдущей финансовой деятельности клиента; в) при открытии счетов предприятий требуется: проверять их юридический статус, название коммерческих предприятий в отчетных органах, источник средств; г) обращать внимание на проведение клиентами ссудных операций, которые в последнее время широко используются в качестве способа отмывания денег; д) проверять бухгалтерию и электронные переводы клиентов.
В Германии наряду с § 261 “Отмывание денег” Уголовного кодекса в 1993 г. был принят закон о выявлении прибылей от тяжких уголовных преступлений (закон об отмывании денег), который тесно связан с предписаниями § 261 УК. Но этот закон обращен не к отмывателям денег, а к лицам, обеспечивающим законность наличного оборота: кредитным институтам, финансовым институтам, страховым компаниям, игорным домам, Германской федеральной почте и некоторым иным лицам (например, адвокатам, нотариусам). В данном Законе четко определен предмет регулирования – действия физических лиц в сфере наличного оборота, осуществляемого только определенным кругом учреждений, указанных в этом Законе.
Закон обязывает учреждения, занимающиеся оборотом наличных денег, совершать определенные действия, связанные с деятельностью своих клиентов: а) идентификация физических лиц, проводящих операции с наличностью на сумму свыше 20 тысяч марок; б) проведение процедуры фиксации и использования информации о физическом лице (только для уголовного преследования по § 261 УК и при определенных обстоятельствах о проведении налоговых производств); в) подача сообщений о подозрительных случаях; г) проведение внутренних профилактических мероприятий безопасности, предупреждающих саму возможность их использования в целях отмывания денег: назначение руководящего лица, которое будет контактировать с правоохранительными органами в области управления; разработка внутренних процедур контроля против отмывания денег; проверка надежности сотрудников; регулярное инструктирование их о методах отмывания денег. 1
В Швейцарии 1 апреля 1998 г. вступил в силу новый закон о борьбе с “отмыванием грязных” денег. Новый закон предусматривает усиление контроля за банками и финансовыми посредниками. Контроль будут осуществлять как федеральные власти, так и различные профессиональные организации. Под подозрением может оказаться каждый вкладчик или предприниматель, поскольку закон не оговаривает предельного размера “сомнительности” суммы.2
В Мексиканском уголовном кодексе появилась ст. 115, предусматривающая уголовную ответственность банковских служащих (вплоть до тюремного заключения), если они своевременно не проинформируют полицию о подозрительных финансовых операциях. Национальная банковская комиссия Мексики разработала для ассоциации мексиканских банков “Руководство по противодействию отмыванию денег”. Рекомендация описывает 46 признаков “отмывания” денег; к числу таковых, в частности, относится: а) редкое использование чеков при оплате покупки; б) вложение и снятие со счета значительных денежных сумм, не связанных с легальной деятельностью клиента; в) проведение финансовых операций без видимой необходимости с клиентами из стран, которые рассматриваются удобными для отмывания денег; г) частые переводы значительных сумм из организаций и фондов типа “оффшор”, и др. 3
Одним из важных моментов, выделяемых в проблеме “отмывания” денег, является вовлечение в процесс легализации денег, полученных в результате незаконной деятельности организованных преступных групп, групп, лиц и организаций, работающих в сфере экономической преступности, не связанных напрямую с преступлениями, совершаемыми данными группами. Это происходит оттого, что организованные преступные группы не имеют возможности для “отмывания” денег, полученных в результате своей незаконной деятельности, на постоянной основе.
Невозможность легального использования денег, добытых в результате преступной деятельности, из-за необходимости доказывать их чистоту перед вложением заставляет преступные группы, которые редко имеют в наличии экономические подразделения, доверяться людям, далеким по происхождению и опыту от организованных структур. Постоянное пристальное внимание различных преступных структур, в том числе и международных, к этим людям ставит перед институтами, которые могут быть вовлечены в процесс “отмывания” денег, задачу тщательного подбора своих сотрудников и периодического контроля за их служебной деятельностью для выявления возможных контактов с организованной преступностью.
Специалисты Международного валютного фонда (МВФ) определяют перечень основных потенциальных институтов “отмывания” денег: 1) акцептные депозиты; 2) предоставление кредитов; 3) финансовый лизинг; 4) денежные переводы; 5) выпуск и управление средствами платежей (например, кредитные карты, дорожные чеки и банковские переводные векселя); 6) поручительства и обязательства; 7) торговля своим счетом или счетом постоянного клиента: а) инструменты денежного рынка, б) обмен валюты, в) финансовый фьючерсы и опционы, г) инструменты обмена, д) ценные бумаги, предоставленные с правом передач; 8) участие в выпуске акций и обеспечение услуги, связанной с таким выпуском; 9) соглашение по структуре капитала, промышленной стратегии и связанные с этим вопросы, услуги, имеющие отношении к слиянию и стоимости обязательств; 10) денежное брокерское посредничество; 11) управление портфелем ценных бумаг; 12) кредитное обслуживание. Были установлены и некоторые нетрадиционные финансовые учреждения, потенциально вовлеченные в “отмывание” денег, такие, как торговые фондовые биржи, казино, телеграфные и почтовые службы, рынки. Изучаются нефинансовые рынки, в которых “отмывание” денег особенно широко распространено: автомобильные распродажи, сельскохозяйственные рынки, рынок ювелирных изделий, художественные аукционы, мелкий бизнес и недвижимость.
В настоящее время многие страны, осознав необходимость международного сотрудничества в данной области и пытаясь преодолеть противоречие антилегализационного законодательства разных государств, заключают международные договоры, обеспечивающие взаимную помощь в борьбе против отмывания денег. Ниже приведены некоторые способы, используемые для легализации “грязных” денег.
Смуфинг: применение разделения денежного депозита на меньшие суммы, не требующие предоставления отчета об их источнике.
Минивойсинг международной торговли: при ввозе товаров происходит подделка регистрации кредитных и таможенных деклараций, которые могут скрывать сделки при пресечении границы, свидетельствующее о продолжающейся транспортировке наркотиков.
Украденное имущество (например, антиквариат или автомобили) может обмениваться в трансграничных или внутренних бартерных операциях, используемых для легализации незаконного имущества.
Параллельные кредитные сделки применяются во избежание необходимости входа в официальную экономику, для чего используется незаконная деятельность в виде нелегальной рыночной торговли товарами и услугами.
Межбанковская система электронной связи, используемая для совершения платежей и передачи информации, может быть не включена в отчет по борьбе с “отмыванием” денег; взяточничество банковских служащих облегчит маскировку кредитных незаконных перемещений между счетами.1
Анализ материалов многочисленных международных семинаров по проблемам борьбы с “отмыванием грязных” денег наказывает, что в числе основных нерешенных проблем законодательного характера выделяются следующие: существенные различия в национальных законодательствах по определению организованной преступности и “грязных” денег, что значительно затрудняет квалификацию противоправной деятельности и следственную работу на международном уровне; возможные меры по наложению временного ареста на денежные средства и недвижимое имущество подозреваемых на стадии предварительного следствия; отсутствие законодательных положений относительно того, на чей счет относить расходы по содержанию, ремонту арестованного недвижимого имущества, а также расходы, связанные с блокированием банковских счетов; невозможность ареста и конфискации средств за границей, размещенных в так называемых “налоговых гаванях”; ненормальность сохранения в мировой финансовой системе оффшорных зон и необходимости значительной активизации международного сотрудничества в борьбе с организованной преступностью; непроработанность вопросов конфискации имущества криминального происхождения, переданного третьим лицам; необходимость проведения в законодательном порядке четкой границы между лицом, извлекшим прибыль из противоправной деятельности, и особенно “отмыванием”; недостаточная правовая и личная защищенность следователей, информаторов и свидетелей; нерешенность вопросов привлечения к уголовной ответственности юридических лиц, невозможность конфискации их имущества.
Среди проблем организационно-технического характера отличаются: нехватка средств и квалифицированных кадров для проведения расследований; слишком сжатые сроки рассмотрения досье; невозможность использования спецтехники (за исключением Голландии), в том числе средств прослушивания телефонных разговоров и считывания компьютерной информации; огромное количество совершаемых ежедневно финансовых операций.
Для успешной борьбы с “отмыванием” денежных средств как на внутреннем, так и на международном уровне препятствуют следующие факторы: несовершенство внутреннего уголовного законодательства; различие соответствующих нормативных актов пытающихся совместно бороться с этим преступлением стран; оперативность, с которой криминальные структуры выискивают новые способы и инструменты отмывания своих преступных доходов.
В России масштабы отмывания незаконных доходов беспрецедентны. Так, 12 января 1995 г. агентство ИТАР-ТАСС сообщило из Вашингтона, что, по американским данным, “отмывание” денег по прибыльности обошло в России в бизнес по торговле наркотиками, давая нормы прибыли 200-500 %. По оценкам американских специалистов, в Российскую Федерацию каждую неделю тайно вводится с целью “отмывания” от 800 млн. до 1 млрд. долларов США, поскольку в ней это можно сделать неизмеримо легче, чем в каком-либо другом месте, особенно с началом приватизации за наличные. Таким образом, процесс легализации преступно нажитых средств имеет не только внутренние, но и зарубежные каналы, в том числе и от наркобизнеса – “своего” и “чужого”.1
Если подвести итог вышесказанному, то можно прийти в выводу, что законодательством большинства государств предусмотрены наказания за совершение преступлений, связанных с “отмыванием” денег. В некоторых странах Европы, где отсутствуют законы о борьбе с “отмыванием” денег, ведется активная подготовка к их принятию.
Второй вывод сводится к тому, что между отдельными странами существуют значительные различия в санкциях за преступления, связанные с “отмыванием” денег. Некоторые государства, их немного, весьма лояльно относятся к осуществлению в них незаконных финансовых сделок, а следовательно, и в подходе к наказанию.
Третьим выводом является наличие в рассматриваемых странах жесткого регулирования вопросов наказания за участие в организованных группах (преступных сообществах), занимающихся “отмыванием” денег, неоднократное совершение преступлений, связанных с “отмыванием” денег, наличие крупных денежных средств, полученных в результате преступного бизнеса. Необходимо отметить, что тенденция к такому регулированию прослеживается не только в крупных индустриально развитых странах, например в США, но и в сравнительно небольших государствах, например в Швейцарии.